Бэлла сидела возле ограды кладбища и инспектировала нанесенный корзине с провизией ущерб. Потери были значительными. Пончики, пирожки, кусок копченного мяса, бутылка вина и пакет с шоколадными конфетами домашнего приготовления, которые еще дома вызывали у Норды обильное слюнотечение. В общем, охотница опорожнила корзину почти наполовину.
-- Как может простое человеческое существо столько жрать! - совершенно искренне поражалась Бэлла. Ей по роду службы доводилось кормить множество самых разных людей, но Норда была среди них вне всяких сомнений уникальным экземпляром. Ее тяга к еде могла соперничать лишь с ее же тягой к приключениям. Причем если ставился выбор между телятиной фаршированной черносливом и очередным подвигом, подвиг мог быть отложен.
Трактирщица посмотрела в сторону леса, куда ушел маленький отряд под предводительством охотницы, и вздохнула. В лучшем случае, думала Бэлла, они ничего не найдут, но зная Норду, на лучшее надеяться не приходится.
-- Э-э, а где все? – Калеб, который как раз вернулся из своего обхода, смущенно почесал в затылке.
-- Скучно стало, погулять пошли, - рассеяно бросила Бэлла, не глядя на него, - Есть будешь?
Кузнец с готовностью кивнул и, расплываясь в улыбке, присел рядом с ней, на расстеленный прямо на земле плед. Парень порылся в корзине, выуживая оттуда свой любимый пирог с рыбой, за который и принялся с большим аппетитом.
-- Спасибо, очень вкусно, - с набитым ртом сообщил он, и, прожевав кусок, спросил, - А где здесь гулять-то, одни могилы кругом?
-- Они в лес пошли, тот, что в старой части кладбища.
-- А-а-а, - протянул кузнец, - Плохое там место, понятно, почему туда Норду потянуло, а вот чего с ней Марк потащился-то? Он же там со страху рехнется.
-- Может поэтому и пошел, - монотонным голосом предложила Бэлла.
Девушка смотрела на чернеющий в отдалении лес. Дурные предчувствия не оставляли ее. Как то уж слишком легкомысленно Норда отнеслась ко всей этой истории, застарелые проклятья, это все-таки не пикник на природе. Хотя, с другой стороны, подобный подход охотницы к решению проблем не раз доказывал свою эффективность. Смех в лицо опасности, частенько заставляет опасность смущаться и проверять застегнута ли у нее ширинка. В этот момент опасность, как правило, и пропускает удар.
Бэлла подняла голову и стала рассматривать усыпанное звездами небо, пытаясь отыскать там созвездия. Звезды, однако, упорно отказывались складываться в знакомые по астрономическим атласам контуры, продолжая оставаться хаотической россыпью сверкающих точек. Девушка даже огорчилась, что не сообразила взять с собой какую-нибудь звездную карту.
Неожиданно, мир вокруг замер, словно прислушиваясь к чему-то. Через мгновенье из глубины леса взметнулся в небо громадный столб зеленого света, и по земле прокатилась ударная волна, сопровождаемая низким гулом. Бэлла и Калеб как по команде припали к земле, когда над ними, подхваченные порывом ветра, полетели комья грязи, отломанные ветви деревьев и даже пара-тройка погребальных венков. Когда земля перестала вибрировать, а тяжелые предметы летать, молодые люди решились поднять головы, чтобы провести рекогносцировку. И зрелище, представившееся их взглядам, оказалось не из приятных. Столб пульсирующего зеленого пламени все еще бил в небо, которое мгновенно затянулось черными тучами, а на спрятавшихся за корзиной молодых людей со всех сторон смотрели десятки горящих голодных глаз. Зомби, которые до этого мирно паслись на кладбище, словно вспомнили о своей репутации кровожадный воющих монстров и начали ее с большим энтузиазмом отрабатывать.
Калеб бросился было на них с палицей наперевес, но его героический порыв схлынул, как только один из зомби выхватил оружие у него из рук и сломал его. Парень был этим совершенно ошарашен и начал медленно отступать, пытаясь ничем не спровоцировать покойников, на чьей стороне столь неожиданно оказался перевес в силе.
-- Драконьи яйца, раньше они не были такими сильными! – шепотом возмутился он, пряча девушку себе за спину.
-- Раньше ими не двигало заклятье, - заметила Бэлла, которая оглядывалась по сторонам, выискивая пути к отступлению.
-- Чего теперь делать-то будем?
-- Предпочтительно, - взгляд девушки упал на видневшийся неподалеку силуэт домика кладбищенского смотрителя, - НОГИ!
И они синхронно сорвались с места, оставив корзину с провиантом на растерзание зомби.
Домик смотрителя находился прямо возле главных ворот кладбища. Самого смотрителя, естественно не было, да и зачем было ему находиться на рабочем месте в ночь, когда кладбище и без его участия охраняет целая толпа караульных. Тем более, что на его оклад это никак не влияло. Все двери и окна были закрыты наглухо, но Калеб нашел приставную лестницу, по которой они оба залезли на двускатную крышу и, втащив лестницу за собой, устроились на коньке. Оттуда открывался чудесный вид на толпу жутко ревущих зомби, сорвавшую роскошные чугунные ворота с петель и устремившуюся в город. Вскоре в домах начали зажигаться огни, а ночь огласилась человеческими и кошачьими воплями.
-- Ну и дела, - сокрушенно выдохнул кузнец, - Как же мы теперь их всех утихомирим? Они ж такими темпами весь город разнесут по кирпичику.
-- Сначала Норду надо дождаться, она это все заварила, будем надеяться, что знает как теперь расхлебать, - девушка пододвинулась в краю крыши и, обняв, украшающую его деревянную фигурку смерти с косой, принялась вглядываться в темноту в поисках знакомой фигуры.
*
Происходящее, не то чтобы сильно удивляло Норду, она была готова к такому повороту событий, но визуальные эффекты, и это она признавала, были выше всяких похвал. Ветхий старик, окруженный языками зеленого огня, молодел с каждым произнесенным словом. Он буквально за пару минут превратился из жалкой развалины в высоко сорокалетнего мужчину с хищным и властным лицом, жидкая седая бороденка превратилась в элегантную черную эспаньолку, а ветхие тряпки в дорогую иссиня-черную мантию, расшитую руническим узором. Бальдр Бэрроу, по крайней мере, внешне, оказался весьма харизматическим типом. С такими всегда интересно иметь дело.
Норда перевела взгляд с некроманта на корчащегося в кругу Марка. Кровь текла из маленького пореза на его руке так, словно ее вытягивали вакуумом, впрочем, на деле оно примерно так и было. Заклятье вытягивало из юноши кровь, а вместе с нею и жизнь. Подобрав момент, когда Бэрроу оторвал взгляд от своей жертвы и уставился куда-то наверх, в необозримые космические дали, Норда одним рывком разорвала энергетический контур и вышвырнула Марка за пределы круга. Некромант взвыл, как только почувствовал, что поток питающей его силы иссяк.
-- Добренькой вам ноченьки, мастер Бэрроу, - нарочито елейным голосом пропела Норда, когда встретилась, наконец, взглядом с пылающими гневом черными глазами некроманта, даже помахала ему ручкой для пущего эффекта.
-- Как ты смеешь мешать мне! – заревел заклинатель мертвых.
-- Мы с вами на брудершафт вроде не пили еще, чтоб вы ко мне на «ты» обращались, - парировала охотница, обиженно складывая руки на груди.
-- Ты не сможешь меня остановить! Никто не сможет! – не унимался Бэрроу, до которого все еще не доходило, что его угрозы и вопли не произведут должного эффекта. Публика не та.
-- Я бы не была так категорична в суждениях, многие уже проколись на этом, - охотница была нарочито спокойна и расслаблена, будто находилась не в паре метров от пышущего огнем некроманта, а у себя дома в кресле перед камином. Для полноты картины не хватало только кружки глинтвейна в руке.
За время их светской беседы Марк, валявшийся на земле в полубессознательном состоянии, постепенно пришел в себя и даже попытался подняться на ноги. Противники заметили его шевеления практически одновременно. Норда, однако, оказалась быстрее, она рванулась к парню и, схватив за рукав, потащила прочь с поляны, в окружавшую ее непролазную чащу.
Они бежали без остановок, запинаясь, падая и вновь поднимаясь на ноги. Кривые ветки цеплялись за одежду и рвали ее, словно пытались задержать беглецов. Безрезультатно. Вскоре они уже выскочили на открытое место, и впереди замаячила кладбищенская ограда.
-- Норда! – завопил знакомый голос, всеми своими модуляциями напоминающий голос квартирной хозяйки охотницы. Примерно так она всегда звала свою квартирантку, когда к ней кто-либо приходил.
Охотница резко остановилась и начала оглядываться в поисках человека, коему голос принадлежал.
-- Наверху! - раздраженно проорал голос.
Норда подняла взгляд, пару секунд недоуменно таращилась на открывшуюся картину, после чего зашлась практически истерическим хохотом.
-- Знаешь, ничего более забавного я сегодня еще не видела, хотя мне многое показали, - давясь смехом, заявила Норда, разглядывая, восседающую на крыше парочку, а конкретнее Бэллу, обнимающую деревянного Грима Риппера, - Как это вас туда занесло?
-- Ветром, - раздраженно бросила Бэлла, - Куда более интересно узнать, что, ради всех богов, ты там, в лесу сотворила?!
-- Да так, мелочи жизни, на мину наступила, - как ни в чем не бывало, ответила Норда и пожала плечами, - Нам бы самое время всем свалить отсюда, а то не ровен час, мина собственной персоной заявится, - и молниеносно развернувшись, к дергавшему ее за рукав Марку, нетерпеливо бросила, - Что такое?
Парень перестал дергать и даже попытался расправить мягкую светло-коричневую кожу.
-- Мой дедушка… он же там остался…, - юноша хотел еще что-то сказать, но охотница перебила его.
-- Естественно, он уже исполнил свою роль, притом сделал это почти блестяще. В данный конкретный момент ни ты, ни я ничем не можем помочь ему. Так что уложи у себя в мозгах нынешнюю диспозицию: все мертвые – враги, все живые – союзники, а тот дядька из леса – главный пакостник, от которого следует держаться как можно дальше, пока мы не выяснили как бы его покачественней прикончить, - закончив монолог, Норда замерла и уставилась на что-то у Марка за спиной, - Зараза! Эй, крышеватели, пошевеливайтесь там!
Из леса в абсолютной тишине просачивались подобно диковинным змеям языки зеленоватого светящегося тумана. Они ползли по земле, заполняя разрытые ямы могил, облизывая каменные надгробья и впитываясь в мягкую сырую почву. Заклятье, спавшее много веков, после пробуждения своего хозяина, вновь набирало силу.
Пока Калеб боролся с приставной лестницей, кладбищенская земля, пропитанная ядовитым туманом заклятья, снова пришла в движение. Из ее недр на поверхность полезли сотни скрипящих костями скелетов в истлевших лохмотьях. Из-за отсутствия голосовых связок они не мычали и не рычали, как наделенные кое-какой плотью зомби, но стучали зубами очень даже устрашающе, а в глубине их пустых глазниц клубился молочно-зеленый огонь.
-- Милосердные боги, да откуда они берутся? – еле слышно прошептал Марк, обернувшись.
-- А ты как думаешь, сколько народу умерло и закончило свой путь здесь за всю историю города? – Норда даже сама задумалась над своим вопросом, ответ на который знать не очень то и хотелось. На относительно небольшой территории городского погоста людей хоронили уже не первую сотню лет, новые могилы, зачастую рыли на месте старых, а об общей численности нашедших в этой земле последнее пристанище вообще никто не имел даже приблизительного представления. В городе, где никак не могли сосчитать здравствующих жителей, никому даже не приходило в голову считать покойников. Лишь одно можно было сказать с уверенностью, мертвых было больше, чем живых.
-- Предлагаю навестить друга пролетариев, нашего всенародно любимого лорд-канцлера, - скороговоркой заговорила Норда, испепелив парочку подошедших вплотную скелетов, - у него во дворце, насколько я помню, очень толстые двери.

(A/N: у аффтара весеннее обострение?)

Отредактировано Ас-Пушка (2009-03-09 20:49:16)

*
Зеленый туман тем временем покинул пределы кладбища и начал расползаться по окрестностям. В его авангарде шли, еле волоча подгибающиеся ноги сонные стада оживших мертвецов. Их наступление на городские кварталы не отличалось ни организованностью, ни активностью. Они  били стекла домов, ломились в запертые двери, нещадно топтали клумбы и газоны, но делали это как-то вяло и без энтузиазма. И это не осталось незамеченным.
Жители Агеллы вряд ли стали бы столь успешными дельцами, славящимися до самых границ известного Мира своей хитростью, жадностью и склонностью к авантюризму, если бы каждая случайно проходящая мимо толпа ходячих покойников могла обратить их в бегство. Горожане довольно быстро сообразили, что зомби не являются, сколь бы то ни было серьезной и организованной военной силой. Весь их арсенал сводился к грозному мычанию и распусканию рук с немногочисленными попытками кусаться, а за их бессмысленными брожениями по улицам не просматривалось ни намека на тактику и уж тем более стратегию.
В то же время каждый уважающий себя агеллиец держал в доме целый склад вооружения: мечи, боевые топоры, ножи, арбалеты, мушкеты, а порой и вовсе экзотические вещицы, вроде алебард, цзянь-гоу или корабельных пушек у наиболее зажиточных купцов. Жители города всегда были готовы оказать должный прием врагам, ростовщикам и налоговым инспекторам. К приходу зомби они тоже оказались готовы. После того как первичный шок был преодолен, законопослушные граждане достали из-под кроватей свои арсеналы и принялись, с оружием в руках, отстаивать все нажитое непосильным трудом. Некоторые настолько увлеклись, что устраивали соревнования, кто завалит больше покойников, в которых проигравший должен был от пуза накормить и напоить победителя вместе со всем его семейством.
Городская ночная стража полюбовавшись вдоволь на происходившее на улицах пришла к выводу, что в их вмешательстве в ситуацию нет решительно никакой необходимости и удалилась в здание участка, дабы предаться игре в карты и распитию пива.
На главном городском рынке, несмотря на творившиеся вокруг беспорядки было тихо. Расходящиеся от маленькой круглой площади подобно лучам морской офиуры, извилистые улочки, ощетинившиеся рекламными щитами, мирно спали, отдыхая от дневных трудов. Днем здесь можно было купить все что угодно, от подушечки для булавок до маленького тропического островка. Однако ночью единственными обитателями одного из самых больших рынков Мира становились одинокие сторожа, безмятежно дремлющие в своих каморках. Окна и двери бесчисленных лавок, лавочек и магазинчиков чуть ли не заползающих друг на друга в борьбе за лишний метр торговой площади были наглухо закрыты. Те времена, когда хозяева жили в просторных квартирах прямо над своими магазинчиками, давно уже канули в лету, сменившись временами, когда сдача торговых площадей в аренду начала приносить неплохие барыши. 
Тишину Круглой площади, являвшейся сердцем рынка, а заодно и одной из основных городских достопримечательностей, наряду с многострадальный кладбищем, нарушало лишь мирное журчание воды, круглосуточно исторгаемой маленьким фонтанчиком. Эта безмятежность была нарушена, когда в одном из темных закутков с протяжным скрипом открылась крошечная деревянная дверь и из нее высунулась голова Норды. Девушка осмотрелась и, убедившись в безопасности окружения, вышла на мостовую.
-- Напомни-ка мне еще разок, зачем мы сюда пришли, - недовольно шипела появившаяся вслед за охотницей Бэлла, выбирая из пышных волос паутину и пауков.
-- Меня раздражает этот фонтан, и я давно уже вынашиваю планы по его уничтожению, - жизнерадостно сообщила Норда и ткнула пальцем в укравший центр площади аляповатый шедевр неизвестного скульптора. Его небольшая круглая чаша призвана была изображать раковину моллюска, из которой поднималась рубенсовских габаритов барышня в костюме русалки и с глуповато-радостным выражением на лице. Барышня держала в руках рыбу, отдаленно напоминающую лосося, которая пускала изо рта струю воды. Возле ее ног стоял козел, держащий на рогах вилок капусты. Из ноздрей козла тоже била вода. Как будто самого сюжета и качества его исполнения было мало, фонтан был еще и раскрашен масляными красками, облупившимися и потускневшими от времени.
-- Это, между прочим, порча общественной собственности, - констатировал лорд-канцлер, пытающийся в меру возможностей отряхнуть одежду от пыли и паутины подземелий.
-- Еще скажите, что вам нравится этот образчик народного творчества, - съязвила Норда, - Да город станет только гармоничнее, если лишится конкретно этой своей собственности, - девушка почесала затылок и добавила более практический довод, - К тому же, вода в нем частенько тухнет и по округе распространяется не самый приятный запах.
Эдвин критически осмотрел фонтан и пришел к выводу, что, в принципе, в доводах охотницы было свое рациональное зерно. С другой стороны, даже жгучая ненависть Норды к оскорблявшему ее эстетическое чувство фонтану, по его мнению, не объясняла причин, по которым она притащила их всех на городской рынок в столь не подходящее для совершения покупок время. Сам канцлер предлагал отправиться в подземный командный бункер, откуда можно было бы активно, но без лишнего риска для здоровья, руководить всем происходящим в городе. Его активно поддержал мастер Гумми и дворцовые стражники, однако Норда настояла на том, что они должны оказаться именно на Круглой площади. Точнее она просто сказала: «За сохранность шкуры и души тех, кто со мной не пойдет, я ответственности не несу, так что потом не приходите и не жалуйтесь», после чего развернулась и, насвистывая какой-то веселый мотивчик, пошла по коридору, ведущему к Круглой площади. Желающих самостоятельно нести ответственность за свои шкуры и души не нашлось.
На площади имелись скамейки, но ждать неизвестно чего сидя предпочел только Тихо. Колдун всерьез сожалел, что не прихватил с собой четки, которыми в самые волнительные моменты всегда можно было занять руки, пола халата оказалась весьма посредственной им заменой. Остальные нервно переминались с ноги на ногу, время от времени бросая обеспокоенные взгляды в сторону Норды, которая мерила площадь шагами, словно тигр клетку. Пальцы ее правой руки поглаживали эфес вложенной в ножны шпаги, всегдашняя беззаботная улыбка исчезла с лица, уступив место мрачной, напряженной маске. Более всего она напоминала гончую, которая уже учуяла зверя и ждет только одного, команды к атаке.
Все молчали, словно альпинисты, боящиеся лишним звуком вызвать сход лавины. В повисшей тишине можно было различить негромкое тиканье старинных часов, украшающих одно из выходящих на площадь зданий, шумное дыхание Марка и доносящиеся издалека азартные крики добропорядочных граждан Агеллы, гоняющих по улицам зомби. 
Когда на площади показались языки знакомого уже зеленого тумана, тонкие губы охотницы растянулись в неестественно широком хищном оскале. Все остальные заметно побледнели, советник лорд-канцлера даже начал лихорадочно вспоминать хоть какие-нибудь молитвы. Ему, как колдуну, конечно, не пристало молиться каким бы то ни было богам, но ради такого случая Тихо был готов отправить свою магическую честь в долгосрочный отпуск. Хуже всего пришлось Марку, у которого все внутренности словно сковало льдом, а сердце застряло в глотке, готовое в любую секунду выпрыгнуть на грязный булыжник мостовой и шлепать по нему до ближайшего канализационного люка. Он смотрел в туман и не мог отвести взгляда от движущейся в нем размытой черной фигуры, каждый шаг которой отзывался гулким эхом во всех молекулах его тела.
Зрелище идущего сквозь туман некроманта насколько загипнотизировало юношу, что он даже не заметил приближающуюся к нему Норду. И в следующее мгновенье охотница уже стояла у него за спиной, прижимая к горлу лезвие шпаги, и до боли выкручивая руки.
-- Если подойдешь еще хоть на шаг ближе, - спокойным тоном произнесла она, обращаясь к окутанной туманом фигуре, - я заберу себе сначала его душу, а потом то, что осталось от твоей.
Туман окончательно отступил и Бальдр Бэрроу предстал перед собравшейся публикой во всей красе. Некромант обвел площадь горящим безумием взглядом, на пару секунд задержался на закутанном в халат колдуне, отчего тот пискнул и попытался спрятаться за скамейку. Бэрроу усмехнулся и перевел взгляд на Норду и ее заложника.
-- Мне так кажется, что если бы ты всерьез собиралась его убить, - некромант ткнул тонким узловатым пальцем в Марка, - то уже давно сделала бы это.
-- А может мне хотелось полюбоваться твоей рожей, когда ты будешь смотреть, как я спускаю драгоценную кровь твоей жертвы в городской фонтан, - Марк не видел хищной улыбки и безумного блеска в глазах Норды, но ощущал исходящие от нее удушливые волны агрессии. В такие минуты она с лихвой отрабатывала свою дурную славу.
-- Ты не успеешь, - зашипел некромант и в его руке появился зеленый сгусток заклятья размером с теннисный мячик. Лезвие больно врезалось в кожу на шее Марка. Какое-то время ничего не происходило, противники, молча, сверлили друг друга взглядом, ожидая, что кто-то из них дрогнет. Свидетели следили за поединком воль затаив дыхание и уронив челюсти.
Наконец, рука Бэрроу, в которой находился энергетический шар, начала движение. Одновременно с этим Марк почувствовал, что его с силой толкают в сторону. Юноша полетел на отполированный тысячами подошв булыжник мостовой. В его сознании звучали, словно осколки разбившегося стекла слова «решение за тобой» и звон металла.
Тем временем, уничтожение злосчастного фонтана шло по плану. Норда, отшвырнув Марка в одну сторону, сама прыгнула в другую, и зеленый шар пролетел прямо между ними, снеся голову ни в чем не повинной русалке.
-- Она действительно это сделает, - удрученно констатировал лорд-канцлер, наблюдая, как над шеей статуи поднимается дымок.
-- Когда дело касается разрушения на Норду всегда можно положиться, - пожала плечами Бэлла. Они сидели на корточках за скамейкой, хотя та вряд ли могла предоставить надежную защиту от испепеляющих или режущих заклятий.
-- Может, мы можем чем-нибудь помочь? – неуверенно поинтересовался Калеб. Кузнецу казалось несправедливым, что Норда развлекается, в то время как он сидит, спрятавшись за глупой скамейкой. За такое друзья могли попросту засмеять.
-- Сама справится, в конце концов, это ее работа, - ответил Эдвин и, поразмыслив, добавил, - по крайней мере, раньше ей все удавалось.
Все четверо, включая безостановочно стучащего зубами и обливающегося потом Тихо, вновь уставились на поле сражения, как раз вовремя, чтобы увидеть как Норда, промахнувшись, разбивает вдребезги витрину кондитерской лавки мадам Олуш. От фонтана, к этому времени, уже почти ничего не осталось, в обувной мастерской за спиной охотницы занимался пожар.
-- Бюджет этого не выдержит, - сокрушался канцлер, подсчитывая в уме убытки. Ни для кого не было секретом, что вскоре после появления Норды в городе, лорд-канцлеру пришлось включить в бюджет дополнительную статью, которая покрывала затраты на устранение последствий очередного подвига агеллийской охотницы на чудовищ. Правда охотница с завидным постоянством не укладывалась в отведенные ей бюджетные рамки.
-- Как можно быть таким меркантильным в такой момент, - фыркнула Бэлла, переводя взгляд на неподвижно лежащего на земле Марка, и прошептала, - Что она, ради всех богов, задумала?
-- Ты это о чем? – отозвался Эдвин, придвигаясь вплотную к трактирщице.
-- Норда. Она отдала ему свою шпагу, - девушка указала на клинок, валяющийся на мостовой буквально в полуметре от юноши, - неужели она хочет, чтобы Марк сам дрался с Бэрроу.
-- Это безумие, - выдохнул канцлер.
-- Или гениальность, смотря с какой стороны посмотреть.
Марк лежал на полу и просто наблюдал за происходящим с определенной долей отрешенности. Волнение, достигнув своего апогея, переродилось в абсолютное спокойствие. Собственная жизнь перестала казаться ему чем-то ценным и достойным спасения. Слова Норды продолжали блуждать в его сознании, как эхо блуждает в горах, но более не порождали ни единой мысли. Внутри была одна бесконечная гудящая пустота.
Глаза юноши, бесцельно блуждавшие по камням мостовой, в конце концов, натолкнулись на лежавшую, на расстоянии вытянутой руки от него, шпагу охотницы. Прежде ему никогда не выпадала возможность разглядеть это оружие как следует и, повинуясь порыву любопытства, он принялся разглядывать экзотическую вещицу. Выглядела шпага весьма устрашающе. Крестовина была выполнена в виде скалящих пасти красноглазых драконов, а дужки изображали переплетающихся змей, перекидывающихся от головки рукояти к крестовине и обвивающих основание клинка, головка и вовсе являла собой какую-то непонятную трехголовую тварь. Рукоять была выполнена с невероятным, воистину нечеловеческим мастерством, твари на гарде были словно живые, на их шкурах можно было разглядеть каждую чешуйку, а выражения крошечных мордочек ни разу не повторялось. Но самой необыкновенной частью оружия являлась даже не рукоять, а клинок, довольно широкий для шпаги, снабженный глубокими долами он был испещрен древними письменами и источал изнутри серебристое свечение. Клинок был наполнен древней первобытной силой, той, что пребывает у истоков Мира и движет им с самого момента его появления. Он хранил память о том, что происходило за тысячелетия до рождения Марка, и предназначен был пережить не только самого юношу, но и последнего из его потомков.
Рука Марка непроизвольно потянулась к оружию. Змеи гарды зашевелились и зашипели, показывая крошечные, но без сомнений ядовитые зубы. Парень отдернул было руку, но остановился.
-- Помогите мне, - прошептал он, обращаясь к змеям, - я хочу их спасти. Я сделал выбор.
Только услышав собственные слова, он понял, что именно сказал. Решение, вызревавшее в его душе, наконец-то, обрело желанную плоть, сорвавшись с языка. И все было правильно. Так, как и должно было быть. Ощущение спокойствия не покинуло его, но дополнилось решимостью и готовностью к действию. Змеи успокоились и позволили руке ухватить неудобную, подогнанную под левую руку рукоять. Марк попытался сменить хват, но удобнее от этого не стало. Тогда змеи снова пришли в движение и переплелись в ином порядке, идеально подходящем для его руки. Он чувствовал исходящее от шпаги тепло, ее тяжесть в руке была приятной и смутно знакомой, она придавала юноше уверенности.
Противники настолько увлеченно швыряли друг в друга заклинаниями, что не сразу заметили, как юноша поднялся на ноги и направился к ним. Первой его присутствие заметила Норда. Охотница оглянулась и в ту же секунду схлопотала заклятье, которое швырнуло ее через скамейку, которую избрали своим укрытием трое свидетелей сражения,  и прямиком в последнюю на площади целую магазинную витрину.
-- Ты должен драться не с ней, а со мной! – крикнул Марк, покрепче сжимая рукоять шпаги.
Некромант, которые уже было сделал шаг в сторону поверженного противника, остановился и обернулся к нему с выражением полнейшего недоумения на лице.
-- Тю-ю, смотрите, кто подал голос, - издевательским тоном протянул он, - Я, кажется, только что одолел профессионального охотника на чудовищ, и ты еще думаешь, что сможешь тягаться со мной. Ты – сопляк.
Юноша насупился, но на оскорбление не ответил. Тогда Бэрроу пожал плечами и, недолго думая, швырнул в него заклинанием. Увернуться Марк не успел, слишком уж неожиданной оказалась атака, и только вскинул руку со шпагой в защитном жесте. Заклинание угодило точно в клинок и растворилось в нем, издав на прощанье жалобное шипение.
-- Так-так, похоже мальчик обзавелся волшебным мечом, - все так же нараспев констатировал некромант, азартно потирая руки, - Тебе хоть известно, что мало держать оружие в руках, еще надо уметь им пользоваться.
-- Велико умение, за один конец держишь, другим тычешь во врага, - твердо ответил Марк и направил оружие на своего врага, - а ты мишень большая, не промажу.
Норда, к тому времени уже выбравшаяся из завала, не могла не похвалить столь удачный, по ее мнению, выбор источника для цитирования и зааплодировала.
-- Так ты не подохла! – удивился Бэрроу, - Да я же Черную Смерть использовал, не одному смертному такое не пережить.
-- У меня крепкий организм, пью витамины, ем много фруктов, - охотница звонко рассмеялась, наблюдая за вытянутой физиономией некроманта, - Да ты не переживай так, ты не первый кто не смог меня убить. К тому же, я не собираюсь вмешиваться в ваше веселье, просто посижу тихонько на лавочке, съем булочку и понаблюдаю за представлением, - в подтверждение своих слов она уселась на спинку скамейки и достала из кармана булку, аккуратно завернутую в лист бумаги.
-- Ну что ж, - Бэрроу извлек из складок мантии черный бастард и взвесив его в руке начал наступать на Марка, - тогда я сначала разделаюсь с этим мозгляком, а потом мы вернемся к этому разговору.
-- Буду ждать с нетерпением, - пропела охотница, впиваясь зубами в выпечку.
Первый же удар чуть не сбил Марка с ног. В отличие от юноши Бэрроу отлично владел мечом и обладал недюжинной физической силой. Марк едва успевал уворачиваться от ударов противника, которые сыпались на него словно из рога изобилия. Он даже не сумел сделать не единого ответного выпада, а только бегал кругами по площади, подгоняемый истерическим хохотом некроманта.
-- И ты не собираешься ему помогать?! – возмутилась Бэлла, пихая охотницу в бок.
-- Интересные дела, а все это время я, по-твоему, чем занималась? – фыркнула в ответ Норда, - Пусть парень сам решает свои проблемы. В конце концов, это его судьба и кто я такая, чтобы вмешиваться.
Очередным ударом Бэрроу выбил шпагу из руки Марка, а самого юношу бросил на землю и, вонзив меч в плечо, пригвоздил к месту.
-- Мы должны ему помочь, этот гад его сейчас прикончит! – с этими словами Калеб попытался перепрыгнуть лавку, но Норда остановила его.
-- Нет, мы не вмешаемся, - охотница ловко ухватила парня за плечо и сжала с такой силой, что тот чуть не взвыл.
-- Тогда что мы вообще тут делаем, если не можем вмешаться?! – зло прорычал Калеб.
-- Мы наблюдаем, - невозмутимо ответила охотница, - Любой легенде нужны очевидцы.
Кузнец неохотно сдался, заранее зная, что дальнейшая конфронтация с Нордой ни к чему не приведет. Идеи, которым повезло застрять в голове у охотницы, получали практически стопроцентную гарантию на реализацию. И если уж она решила следовать политике невмешательства, то помешать ей не сможет даже стадо взбесившихся драконов.
Калеб сжал кулаки, так сильно, что короткие ногти больно впились в ладони. Смотреть и не иметь возможности вмешаться для его деятельной натуры было пыткой. Он с содроганием сердца наблюдал, как некромант вытащил меч из плеча Марка, заставив того выгнуться от прилива боли, и поставил ногу на грудь юноши, не давая ему двинуться с места.
-- Ну как? – поинтересовался Бэрроу у своей жертвы, склонив голову на бок, - Сдаешься? Я победил в честном бою, теперь будет справедливо отдать мне заслуженную награду.

Отредактировано Ас-Пушка (2009-04-17 20:04:36)

Вот вам медаль=)
Какое там продолжение, три страницы осталось (но аффтар их зажопил с целью вымогательства, шутка=P), еще чуточку подумаю над ними и выложу:) Мне интересно все ли там нормально, а то самой кажется, что полный мазазм настрочила:)

Вот и логопед в детском саду мне говорила: "Не жуй концы. Не жуй концы!" А я все жую и жую 
Но это так. лирическое отступление. Саму конец не устраивает, вот отвлекусь на время, Фрая почитаю (ибо вдохновляет он меня) и перепишу его нафик 

Голоса безумных магистров никогда зря не чудятся 
я вот думаю стоит развивать эту тему или растопить ею камин и пойти дальше?

Это метафорический камин... раньше печка была, но я тогда была маленькая и желания что бы то ни было сжигать у меня не возникало, теперь вот печки нет, а пироман во мне проснулся... очень досадно